Из-за чего конфликт между Израилем и Ираном?

Исторические корни противостояния

Зарождение напряженности

Зарождение напряжённости между Израилем и Ираном имеет глубокие исторические, идеологические и стратегические корни. С первых лет исламской революции в Тегеране Иран объявил себя противником израильского государства, рассматривая его как нелегитимный фактор на Ближнем Востоке. Этот принципиальный отказ от признания стал фундаментом для последующего обострения отношений.

Иран последовательно поддерживал группы, действующие против израильских интересов: «Хезболлу» в Ливане, «Хамас» в секторе Газа, а также отдельные вооружённые формирования в Сирии. Такая поддержка создала прямую угрозу безопасности Израиля, вынудив его укреплять оборону и вести активную разведывательную деятельность в регионе.

Одновременно с этим Иран развивает ядерную программу, которую Тель-Авив воспринимает как потенциальную угрозу существованию. Стремление к созданию ядерного оружия усиливает опасения Израиля, заставляя его искать международные гарантии и формировать коалиции против иранского ядерного проекта.

Ниже перечислены ключевые факторы, способствовавшие росту напряжённости:

Идеологическое противостояние: исламская риторика Ирана против «еврейского государства».
Поддержка вооружённых групп, направленная против израильских интересов.
Ядерные амбиции Тегерана, рассматриваемые как прямая угроза.
Сильные дипломатические и военные союзы Израиля с США и другими западными странами, что усиливает противовес Ирану.
Региональная конкуренция за влияние в Сирии, Ираке и на арабском полуострове.

Эти элементы взаимно усиливают друг друга, формируя замкнутый цикл подозрений и ответных мер. Израиль ощущает необходимость защищать свои границы и граждан от потенциальных атак, в то время как Иран использует антиизраильскую позицию как один из столпов своей внешней политики. Именно так происходит постепенное углубление конфликта, который уже давно вышел за рамки простого дипломатического разногласия и превратился в постоянную угрозу стабильности в регионе.

Эволюция отношений

Эволюция отношений между Израилем и Ираном представляет собой череду напряжённых этапов, каждый из которых оставил глубокий след в текущей геополитической реальности. С момента создания Израиля в 1948 году Иран, тогда ещё под Шахом, поддерживал еврейское государство, предоставляя дипломатическое признание и экономическое сотрудничество. Однако в 1979 году произошла исламская революция, и новое руководство под руководством аятоллы Хомейни радикально переориентировало внешнюю политику, объявив Израиль нелегитимным и ставя его в центр своей идеологической враждебности.

Среди факторов, формирующих нынешний раскол, можно выделить:

Идеологический разрыв. Исламская Республика рассматривает Израиль как воплощение западного империализма и препятствие палестинскому национальному делу, что порождает постоянные риторические атаки и пропагандистские кампании.
Военно‑техническое соперничество. Иран активно развивает ядерную программу, а также поддерживает вооружённые группировки, такие как «Хезболла» и «ХАМАС», которые регулярно вступают в конфликты с Израилем. Это усиливает ощущение угрозы со стороны Тегерана.
Региональная борьба за влияние. Соперничество за лидерство в ближневосточном блоке заставляет обе страны стремиться к доминированию в Сирии, Ираке и Ливане, где каждая сторона поддерживает свои прокси‑силы.
Экономические санкции и изоляция. Международные ограничения, наложенные на Иран из‑за ядерных амбиций, вынуждают его искать альтернативные каналы поставок вооружения, часто через нелегальные сети, которые напрямую влияют на безопасность Израиля.
Исторические травмы. Память о войнах 1948‑1949, 1956, 1967 и 1973 годов сохраняет в сознании израильского общества ощущение постоянной угрозы со стороны исламского мира, включая Иран.

Каждый из этих пунктов усиливает взаимное недоверие и создает замкнутый цикл эскалации. Попытки дипломатических контактов, когда‑то существовавшие в начале 1990‑х, быстро исчезли под давлением внутренних политических факторов обеих стран. В результате нынешнее противостояние стало неотъемлемой частью стратегии национальной безопасности каждого из участников, а любые изменения в одной части системы сразу же отражаются на другой, поддерживая состояние напряжённости.

Причины напряженности

Ядерные амбиции Тегерана

Международные опасения

Международные опасения усиливаются, поскольку напряжённость между Израилем и Ираном достигает новых высот. Причины конфликта многообразны, и каждое из направлений несёт потенциальные угрозы не только региону, но и глобальной стабильности.

Во-первых, ядерная программа Ирана остаётся главной точкой напряжения. Стремление Тегерана к обладанию ядерным потенциалом воспринимается Израилем как прямая угроза его существованию, а мировому сообществу — как нарушение нераспространения ядерного оружия.

Во-вторых, идеологическое противостояние усиливается каждый год. Израиль и Иран представляют две несовместимые модели политической и религиозной идентичности, что порождает постоянные провокации, риторику и кибератаки.

В-третьих, борьба за влияние в ближневосточном регионе делает каждую локальную вспышку насилия международным событием. Иран поддерживает группы, действующие на территории и вокруг Израиля, а Израиль отвечает военными операциями, что приводит к эскалации конфликтов в Сирии, Ливане и Палестинских территориях.

В-четвёртых, внешняя поддержка усиливает риск расширения. С одной стороны, США и их союзники открыто поддерживают израильскую безопасность; с другой — Россия и Китай сохраняют дипломатические контакты с Тегераном, предоставляя ему политический и экономический щит. Такое распределение сил создаёт двойные стандарты и усложняет поиск компромисса.

Ключевые опасения мирового сообщества:

Возможность распространения ядерного оружия и его попадание в руки нестабильных акторов.
Рост кибератак, способных вывести из строя критически важные инфраструктуры.
Эскалация локальных конфликтов в полноценную региональную войну.
Увеличение количества беженцев и гуманитарных кризисов, требующих международного реагирования.
Дестабилизация мировой экономики из‑за санкций и перебоев в поставках энергоносителей.

Международные институты уже предпринимают шаги: усиливают дипломатическое давление, вводят санкции, проводят переговоры под эгидой ООН. Однако без реального согласования интересов сторон и без прекращения провокаций конфликт будет продолжать питать глобальную тревогу, а риск непредвиденных последствий останется высоким. Устойчивое решение возможно лишь при условии, что обе стороны признают взаимные опасения и начнут конструктивный диалог, а мировое сообщество будет готово поддержать его конкретными мерами.

Реакция Тель-Авива

Тель‑Авив реагирует на обострение отношений с Ираном решительно и последовательно. В столице усиливают меры безопасности: на улицах появляются дополнительные патрули, в общественном транспорте вводятся новые проверки, а вблизи правительственных зданий устанавливаются мобильные сканеры. Городские службы готовятся к возможным протестным акциям, размещая информационные стенды и открывая горячие линии для граждан, желающих быстро получить ответы на вопросы о текущей обстановке.

Политические лидеры Тель‑Авива активно используют все доступные каналы коммуникации. Пресс‑конференции транслируются в прямом эфире, а официальные заявления публикуются на официальных сайтах и в социальных сетях. В этих сообщениях подчёркивается готовность Израиля защищать свои интересы и поддерживать международные партнёрства, которые оказывают давление на Тегеран.

Причины напряжённости между Израилем и Ираном многогранны:

Иран продолжает развивать ядерную программу, несмотря на международные договорённости, что вызывает опасения по поводу потенциального создания ядерного оружия в регионе.
Техас‑иранская поддержка вооружённых группировок, таких как Хезболла и Хамас, усиливает угрозу безопасности Израиля.
Иран стремится расширить своё влияние на Ближнем Востоке, конкурируя с Израилем за лидерство в мусульманском мире.
Историческая вражда, подкреплённая идеологическими разногласиями, сохраняет взаимное недоверие и усиливает готовность к конфликту.

Тель‑Авив не ограничивается только оборонными мерами. Городские администрации организуют встречи с представителями бизнес‑сообщества, чтобы обсудить экономические последствия растущей напряжённости. Промышленные кластеры, связанные с высокими технологиями, получают поддержку для разработки новых систем киберзащиты и мониторинга, что позволяет стране оставаться на передовой технологической линии.

Независимо от того, насколько быстро будет найдена дипломатическая отдушина, реакция Тель‑Авива уже демонстрирует готовность страны к любым сценариям развития событий. Уверенность в собственных силах, чёткая коммуникация и скоординированные действия на всех уровнях делают столицу надёжным оплотом в условиях продолжающегося противостояния.

Региональная гегемония

Влияние в арабском мире

Конфликт между Израилем и Ираном имеет глубокие исторические, идеологические и геополитические корни, а его развитие сильно отражается на всей арабской арене. Иран позиционирует себя как главный защитник палестинского народа, активно поддерживая группы, выступающие против израильского государства. Эта поддержка усиливает напряжённость в странах, где население традиционно симпатизирует палестинскому делу, и заставляет арабские правительства балансировать между внутренними политическими требованиями и внешними дипломатическими интересами.

Иран использует религиозный фактор: шиитская идеология, которой он придерживается, противопоставляется суннитскому большинству в регионе, включая Израиль, который считается вражеским к исламскому сообществу. Такая идеологическая поляризация подпитывает националистические настроения в арабских государствах, где религиозные и национальные идентичности тесно переплетены.

Экономический аспект также играет существенную роль. Санкции, наложенные на Иран, и попытки Израиля изолировать Тегеран в международных финансовых потоках создают конкуренцию за ресурсы и торговые маршруты. Арабские страны, зависящие от нефтяных доходов, вынуждены принимать решения, которые могут либо укрепить их отношения с Тегераном, либо способствовать сближению с Израилем в рамках совместных проектов по энергетике и безопасности.

Геополитический фактор проявляется в борьбе за влияние в Сирии, Ливане и Ираке. Иран поддерживает правительство Башара Асада, а также шиитские вооружённые формирования, в то время как Израиль стремится ограничить рост иранского военного присутствия у своих границ. Эта схватка за контроль над стратегическими территориями усиливает напряжённость в арабском мире, где каждое государство оценивает свои позиции в зависимости от собственных интересов и союзов.

Список основных драйверов конфликта:

Идеологическое противостояние (шиитская vs. суннитская доктрина);
Поддержка палестинских группировок и их роль в общественном мнении арабских стран;
Конкуренция за энергетические ресурсы и контроль над транзитными маршрутами;
Влияние в Сирии, Ливане и Ираке, где каждая сторона стремится укрепить свои позиции;
Дипломатические манёвры, связанные с санкциями и международным признанием.

Эти факторы формируют сложную сеть взаимосвязей, которая определяет, как арабские государства реагируют на эскалацию между Израилем и Ираном. Их решения часто отражают попытку сохранить внутреннюю стабильность и одновременно сохранить статус в региональном балансе сил. Конфликт остаётся главным драйвером политических трансформаций в арабском мире, влияя на каждый аспект — от внутренней политики до внешних альянсов.

Контроль над стратегическими маршрутами

Контроль над стратегическими маршрутами в Ближневосточном регионе стал главным фактором, определяющим напряжённость между Израилем и Ираном. Оба государства стремятся обеспечить себе непрерывный доступ к морским путям, через которые проходит значительная часть мировой торговли нефтью и газом, а также к сухопутным коридорам, связывающим Азию, Европу и Африку.

Перспектива доминирования над Суэцким каналом и морскими путями в Персидском заливе позволяет влиять на поставки энергоресурсов и, следовательно, на глобальные цены.
Доступ к железнодорожным и автотрассам, проходящим через Ирак, Сирию и Ливан, открывает возможности для быстрого перемещения военной техники и логистической поддержки.
Контроль над воздушным пространством над Восточным Средиземноморьем обеспечивает возможность наблюдения и вмешательства в действия противников.

Иран рассматривает эти маршруты как стратегические артерии, через которые может укрепить своё влияние в арабском мире и поддержать союзников, включая группы, выступающие против израильской безопасности. Израиль, в свою очередь, видит в их контроле угрозу своему экономическому и военному положению, поскольку любой перебой в поставках энергоносителей может отразиться на национальном бюджете и способностях к обороне.

Наличие в регионе нескольких конкурирующих блоков, каждая из которых стремится к монополии над транспортными узлами, приводит к постоянным дипломатическим столкновениям, кибератакам и военным учениям у границ. Эти действия подкрепляются политическими заявлениями, направленными на демонстрацию готовности защищать свои интересы.

Таким образом, борьба за владение стратегическими маршрутами формирует основу конфликта, провоцирует усиление военной активности и делает регион чрезвычайно нестабильным. Без решения вопроса о распределении контроля над этими артериями напряжённость между Израилем и Ираном будет сохраняться и усиливаться.

Идеологические разногласия

Идеологические разногласия лежат в основе напряжённости между Израилем и Ираном. С самого начала Иран сформировал свою внешнюю политику вокруг принципов исламского революционного государства, а Израиль построил свою идентичность на национальном еврейском самосознании и демократии. Эти фундаментальные различия порождают постоянные столкновения интересов и целей.

Во-первых, Иран воспринимает Израиль как нелегитимный государственный субъект, созданный в результате западного вмешательства. Исламская риторика, провозглашённая в официальных заявлениях, подчёркивает поддержку палестинского сопротивления и отрицает право Израиля на существование. Израиль, в свою очередь, считает безопасность своего государства приоритетом и рассматривает любые призывы к его уничтожению как прямую угрозу.

Во-вторых, Иран стремится к расширению своего влияния на Ближнем Востоке через поддержание шиитских группировок (Хезболла, Хамас, Иранские боевые формирования в Ираке). Эта стратегия направлена на создание сети проиранских союзников, которые способны оказывать давление на Израиль. Израиль отвечает усилением военной готовности, развитием систем противоракетной обороны и дипломатическими усилиями по изоляции Ирана на международной арене.

В-третьих, идеологический раскол проявляется в вопросах ядерных программ. Иран объявил о праве развивать мирный атомный потенциал, однако его намерения вызывают подозрения у Израиля, который считает любую ядерную возможность в руках Ирана неприемлемой. Это приводит к постоянному противостоянию в сфере разведки, кибератак и дипломатических санкций.

Список ключевых идеологических пунктов конфликта:

Противопоставление светского национализма (Израиль) и религиозного государства (Иран).
Различие в восприятии легитимности и прав на территорию.
Концептуальные разногласия по поводу роли внешних акторов: США поддерживают Израиль, а Иран стремится к автономии от западного давления.
Противоречия в подходах к использованию военной силы: Израиль полагается на технологическое превосходство, Иран – на асимметричные методы и партизанские сети.

Эти идеологические разногласия формируют неизбежный цикл взаимных подозрений и реакций, который поддерживает конфликт в активном состоянии. Чтобы преодолеть его, требуется не только политическое согласие, но и фундаментальное изменение восприятия друг друга, что пока остаётся недоступным.

Методы противостояния

Тайные операции

Тайные операции стали одним из главных драйверов напряжённости между Израилем и Ираном. С обеих сторон развёртывается сеть скрытых действий, направленных на подрыв стратегических позиций противника, и каждая из них усиливает взаимную враждебность.

Среди основных факторов, подпитывающих конфликт, выделяются:

Разведывательные миссии: Израиль регулярно внедряет агентов в иранскую территорию, собирая данные о ядерных проектах и военной инфраструктуре. Иран, в ответ, развивает собственные сети, проникая в израильские оборонные структуры и следя за военными передислокациями.
Кибератаки: обе стороны используют сложные вредоносные программы для вывода из строя критически важных систем. Израильские хакеры атакуют иранские центры управления, а иранские кибер‑группы отвечают, разрушая израильские коммуникационные каналы.
Скрытая поддержка прокси‑групп: Израиль поставляет вооружение и обучение боевикам, действующим в Сирии и Ливане, с целью сдерживания иранского влияния. Иран, в свою очередь, финансирует и вооружает группировки, которые совершают удары по израильским объектам вблизи границ.
Операции по дезинформации: обе стороны активно распространяют ложные сведения в медиа и социальных сетях, формируя общественное мнение и усиливая политическое давление внутри государства противника.

Эти скрытые действия формируют замкнутый цикл эскалации: каждый успешный удар провоцирует ответный, а ответные удары становятся всё более агрессивными и технологически продвинутыми. В результате обычные дипломатические каналы оказываются отодвинутыми на второй план, а конфликт приобретает характер постоянного скрытого противостояния.

Наличие тайных операций делает конфликт трудно прогнозируемым и усиливает риск случайного перехода в открытое военное столкновение. Пока обе стороны продолжают инвестировать ресурсы в скрытую войну, возможность мирного урегулирования остаётся крайне ограниченной.

Кибернетические атаки

Кибернетические атаки стали одним из самых ощутимых проявлений противостояния между Израилем и Ираном. Обе стороны инвестируют огромные ресурсы в развитие собственных кибер‑подразделений, а их действия напрямую влияют на политическую и военную динамику региона.

Во-первых, кибероперации позволяют быстро наносить ущерб стратегическим объектам без применения физических сил. Иранские хакеры неоднократно взламывали израильские оборонные системы, получая доступ к конфиденциальным данным и демонстрируя свою способность нарушать безопасность противника. Израиль, в ответ, развивает собственные инструменты для проникновения в иранские ядерные проекты и инфраструктуру связи.

Во-вторых, киберугрозы усиливают атмосферу недоверия. Каждый успешный взлом воспринимается как подтверждение враждебных намерений, что усиливает политическую риторику и подталкивает к более жёстким позициям. Примеры:

Перехват и публикация дипломатических переписок, раскрывающих планы и стратегии;
Деструктивные атаки на критически важные объекты – энергосети, транспортные системы, медицинские учреждения;
Распространение дезинформации через социальные сети, направленное на подрыв общественного мнения в обеих странах.

В-третьих, кибернетическое противостояние открывает новые возможности для союзников. Израиль получает поддержку от США и некоторых европейских стран, которые предоставляют передовые технологии и разведданные. Иран, в свою очередь, сотрудничает с Россией и Китаем, получая доступ к ресурсам, позволяющим обходить международные санкции.

Таким образом, кибероперации выступают не просто вспомогательным инструментом, а центральным элементом, формирующим напряжённость между Израилем и Ираном. Их влияние ощущается в дипломатических переговорах, в планировании военных учений и в восприятии угрозы населением обеих стран. Без учёта киберпространства невозможно понять истинные причины текущего конфликта.

Поддержка прокси-сил

Поддержка прокси‑сил стала центральным элементом эскалации напряжённости между Израилем и Ираном. Тех, кто находится в тени, используют обе стороны, чтобы продвигать свои стратегические интересы без прямого военного столкновения. Иран активно снабжает вооружением, финансовыми ресурсами и обучением организации, такие как Хезболла в Ливане и палестинские группировки в Секторе Газа. Эти силы действуют как «продление» иранской политики в регионе, создавая постоянную угрозу для израильской безопасности.

В ответ Израиль поддерживает собственные сети влияния, в том числе в Сирии, где совместные действия с местными оппозиционными формированиями позволяют нейтрализовать позиции, укрепляемые Тегераном. Кроме того, Израиль получает технологическую и разведывательную помощь от союзников, что усиливает его способность противостоять иранским прокси.

Причины конфликта многогранны:

Идеологическое противостояние: исламская революция в Иране провозгласила непризнание легитимности еврейского государства, а Израиль считает себя гарантией безопасности еврейского народа.
Стремление к региональному доминированию: Иран видит в расширении своего влияния через прокси‑силы возможность сформировать блок, способный противостоять израильской военной мощи и американскому присутствию.
Ядерный вопрос: иранская ядерная программа воспринимается Израилем как экзистенциальная угроза, что подстёгивает израильские усилия по сдерживанию иранского потенциала.
Исторические травмы: многочисленные войны, инциденты и дипломатические провалы оставили глубокие раны, которые усиливают недоверие и готовность к быстрым ответным мерам.

Эти факторы взаимосвязаны, и каждое действие одной стороны провоцирует ответную реакцию другой, часто через посредников. Прокси‑силы позволяют вести конфликт «на расстоянии», минимизируя риск открытой войны, но одновременно делают ситуацию более нестабильной и непредсказуемой. В результате напряжённость сохраняется на высоком уровне, а любые изменения в поддержке этих групп могут мгновенно перерасти в более широкомасштабный кризис.

Динамика и риски

Последние события

Последние события в регионе ясно демонстрируют, насколько напряжённость между Израилем и Ираном достигла новых высот. За последние недели в СМИ появилось несколько сообщений о масштабных военных учениях, кибератаках и дипломатических шагах, которые лишь усиливают уже существующее противостояние.

Военные действия на границе Сирии, где иранские силы поддерживают правительство Башара Асада, а израильские беспилотники регулярно сбивают вражеские объекты, стали ярким примером прямого столкновения интересов. В ответ на эти операции Израиль усилил свои оборонные системы, а Иран объявил о повышении готовности к ответным мерам. Одновременно в Тегеране усилились призывы к расширению своего стратегического присутствия в Ливане, где действует группировка «Хезболла», открыто поддерживаемая Тегераном.

Главные причины текущего противостояния можно сформулировать так:

Ядерная программа Ирана, воспринимаемая Израилем как непосредственная угроза национальной безопасности.
Иранская поддержка вооружённых групп в Сирии, Ливане и Ираке, направленная против израильских интересов.
Соперничество за влияние в арабском мире, где обе страны стремятся стать лидерами региональной политики.
Идеологический разрыв: исламская республиканская доктрина Тегерана противоречит еврейскому государству, что подпитывает взаимную враждебность.
Прямое участие внешних игроков, в частности США, которые поддерживают Израиль, усиливая тем самым ощущение угрозы со стороны Ирана.

Недавние дипломатические контакты лишь подтверждают, что обе стороны находятся в состоянии готовности к быстрым и решительным действиям. Израиль уже объявил о планах расширить свои системы «Железный купол» и усилить киберзащиту, а Тегеран провёл серию публичных тестов ракетных комплексов, демонстрируя техническую готовность к любому развитию ситуации.

В итоге, каждое новое событие только укрепляет убеждённость обеих стран в необходимости защищать свои интересы любой ценой. Наличие множества факторов, пересекающихся в военной, политической и идеологической сферах, делает конфликт между Израилем и Ираном чрезвычайно сложным и непредсказуемым. В ближайшее время ожидаются дальнейшие шаги, направленные как на усиление обороны, так и на поиск возможностей для дипломатического воздействия, однако риск эскалации остаётся высоким.

Потенциал эскалации

Потенциал эскалации конфликта между Израилем и Ираном — это совокупность взаимных напряжённостей, которые способны быстро превратить локальные столкновения в широкомасштабный кризис. С одной стороны, Иран стремится укрепить своё влияние в регионе, поддерживая вооружённые группировки в Сирии, Ливане и Ираке. С этой целью Тегеран активно поставляет ракеты, беспилотники и боеприпасы, создавая угрозу безопасности Израиля на границе. С другой стороны, Израиль воспринимает рост ядерных возможностей Ирана как прямая опасность для своего существования и постоянно проводит разведывательные операции, направленные на нейтрализацию потенциальных ядерных объектов.

Ключевые факторы, способствующие росту напряжённости:

Идеологическое противостояние — исламская республиканская доктрина Тегерана противоречит еврейскому государству, что порождает постоянную риторику враждебности.
Ядерная программа — развитие ядерных технологий в Иране воспринимается как прямая угроза, а любые шаги к её завершению могут спровоцировать превентивные удары.
Прокси‑конфликты — сирийская гражданская война, ливанский Хезболла и иракские шиитские формирования служат полем битвы для обеих сторон, где каждый из игроков пытается усилить своё влияние.
Внешняя поддержка — соединённые Штаты активно поддерживают Израиль, тогда как Иран получает помощь от России и Китая, что усиливает поляризацию.
Информационная война — кибероперации и пропаганда создают атмосферу недоверия, ускоряя принятие радикальных решений.

Эскалацию могут ускорить несколько сценариев. Прямой воздушный удар Израиля по объекту в Сирии, где присутствуют иранские силы, может стать поводом для ответных ракетных обстрелов. При случайном столкновении морских судов в Персидском заливе, участвующих в поставках топлива, обе стороны могут воспринять это как акт агрессии и перейти к более масштабным действиям. Кибератаки на стратегические инфраструктуры, такие как электросети или системы ПВО, способны вызвать ответные удары, выходящие за рамки обычных тактических операций.

С учётом высокой мобильности и точности современных ракетных комплексов, а также развитой сети разведки, любой инцидент может быстро перерасти в взаимные удары, охватывающие не только военные, но и гражданские объекты. Чтобы предотвратить такой сценарий, необходимы чёткие линии коммуникации, согласованные механизмы деэскалации и готовность к дипломатическому вмешательству. Без этих мер потенциал эскалации останется постоянно высоким, а регион будет находиться на грани широкомасштабного конфликта.

Роль третьих сторон

Третьи государства и международные организации оказывают существенное влияние на динамику напряжённости между Израилем и Ираном. В первую очередь, они предоставляют политическую поддержку, финансовые ресурсы и военные технологии, усиливая позиции обеих сторон.

США: Поставляют Израилю передовые системы ПВО, разведывательные данные и дипломатическую поддержку в ООН. Это позволяет Израилю вести активную политику сдерживания, а Иран вынужден искать альтернативные пути обеспечения своей безопасности.
Россия: Поддерживает Иран в виде поставок вооружения и совместных учений, одновременно поддерживая диалог с Израилем, что создает двойную игру и усложняет поиск компромисса.
Китай: Инвестирует в инфраструктурные проекты в Иране, предоставляя экономическую подушку, которая снижает давление санкций и позволяет Тегерану сохранять стратегическую независимость.
Европейский союз: Старается балансировать между осуждением ядерной программы Ирана и поддержкой прав Израиля на самооборону, внедряя санкционные режимы, которые ограничивают возможности обеих сторон.

Эти внешние акторы не только усиливают военные возможности, но и формируют информационное пространство, распространяя свои нарративы через средства массовой информации и дипломатические каналы. Их действия часто приводят к эскалации, потому что каждая сторона воспринимает поддержку как сигнал к усилению собственного давления.

В результате международные интересы становятся частью локального противостояния, превращая его в более сложный и многоплановый конфликт. Третьи стороны, действуя одновременно как посредники и как поставщики ресурсов, формируют условия, при которых напряжённость между Израилем и Ираном сохраняется и усиливается.